[Ni fu Ni fa]

Прочь из моей головы;
Твой новый бойфренд
Пробил все пароли, вскрыл все твои ящики,
Прочитал мои письма к тебе.
ни хуя себе.
нихуясебе.
(с)

Вспомнилось почему-то, как тем же чертовым летом восьмого ездили на Нашествие.
Это была грандиозная авантюра - улизнуть на три дня, уговорив маму и накормив папу сказкой о подружкиной даче. Тогда всё было за нас - мама не возражала, папа послушно поверил, машина не ломалась, солнце светило, мне было шестнадцать, ему двадцать пять, черт возьми.
Отчаянно мечталось о том утре, когда свершится, наконец-то, - билеты давно на руках, хрустящие и дорогущие, палатка в багажнике, любимые диски в бардачке. Целую ночь я не могла спать - лето брызгалось белыми ночами и какими-то диковинными ароматами, а я всю ночь стояла у раскрытого окна, и мне море было по колено.
Суетливое утро, солнечное до одури, - я раскрашиваю школьные черные брюки в немыслимые цвета, достаю массивные гады из шкафа. Глаза подведены черным, на груди какой-то брутальный рок-персонаж. Я сущий ребенок, ершистый, непоседливый и вредный, но ему почему-то нравится; он взрослый и ответственный, он рассказывает мне, какую еду купил и что положил в сумку, а я не слушаю и ерзаю на сидении серой Тойоты. Солнце жарит так, что плавятся стекла, я высовываюсь из окна, и мне кажется, что весь этот город в пробках радуется вместе со мной. Мы едем на Нашествие, разве есть в этом мире место грусти и скуке?!
Пыльный город оставлен позади как-то удивительно быстро. Я совершенно не помню дальнейшую дорогу. Помню только, как в какой-то момент совсем пропало радио, оставив только легкое шипение.
Мы подъезжаем, а я чуть не плачу от мысли, что мы опаздываем на Агату Кристи. Мы и в самом деле на нее опоздали, а на контроле у нас забрали совершенно замечательный топор, при помощи которого мы собирались делать не знаю что, но разве это важно?
На руках защелкнуты резиновые оранжевые браслеты.
Дальше был компот из хаотичных перемещений, в результате которых мы все же попали на выступление Кинчева. Глина под ногами, заходящее солнце и пьяная девушка, увязшая в грязи по уши, - вот и все, что я запомнила, ибо Кинчева никогда особо не любила.
Потом были удивительно трогательные посиделки в палатке. Мне никогда до этого не приходилось спать в настоящей палатке, поэтому каждое наше действие, движение или слово было для меня маленьким чудом. Мы строгали бутерброды, пили коньяк (совсем чуть-чуть), болтали при свете фонарика или даже не болтали - голосов и без нас было предостаточно. Вокруг все время ходили, бегали и ползали какие-то люди, но тонкие стенки палатки берегли нас от малейшего вмешательства внешнего мира.
Мои штаны запачкались в глине, и мы двумя точными движениями превратили их в шорты.
А с утра по куполу палатки ползали муравьи - не внутри, а между стенками, отбрасывая причудливые тени на наши сонные лица. С утра было очень жарко и очень лень приоткрыть палатку.
Второй и третий день слились в единое пестрое впечатление - звуки, запахи, голоса, песни, рекламные джинглы, жара, дождь и разные люди, всё стало единым тугим клубком. Мы приходили на площадку около одиннадцати утра и уходили к часу ночи. Всё это время мы не ели, не пили и ничего не хотели. Мы стояли у самой решетки и постепенно теряли голоса, подпевая любимым рокерам. Дождь смыл с моих волос нестойкую черную краску, передав ее цвет моей желтой футболке. Солнце спалило мне нос и выставило яркость моих веснушек на максимум.
Мы все время стояли в обнимку, смешно оберегая друг друга от случайных толчков посторонних.

Мы уехали последней ночью и вернулись домой, когда было что-то около пяти утра. Моя обувь поросла слоем застывшей глины, а с лица слезла кожа.
Вскоре мы расстались. Мы стали теми, кто не пережил Нашествие, хоть об этом и не рассказали в новостях по центральному телевидению.

Мне почему-то кажется, что найди я хоть одну нашу совместную фотографию из тех далеких трех дней, и все будет хорошо - все проблемы решатся, всё станет так, как должно быть, я больше ни одной минуты не буду страдать и грустить, больше ни разу не заплачу, все будут здоровы, а в мире не будет войн и кризисов. Нас много фотографировали, мы были счастливые и яркие, мне было шестнадцать, ему было двадцать пять, нам было море по колено. Но я уже который год не могу найти ни одной.

@темы: непошлое