Минус сто сорок и вечное лето.
В неполных двадцать столкнулась с необходимостью составлять дневник погоды.
Помните? Тот самый, с кривыми рисунками и придуманными за десятиминутную перемену данными на прошедший месяц, любимое задание учителей советской закалки и мучение для сренестатистического пятиклассника.
Навело на мысли.
При всем своем равнодушии к большинству цветущей и зеленеющей органики (равно как и к прыгающей и бегающей) я всегда с удовольствием отмечаю перемены в погоде. Больше радуют перемены к тёплому, конечно. Осень любить нынче модно, да и Пушкин опять же со своим авторитетным суждением, но всё же.
Я не люблю Питер, но мне доставляет некоторое удовольствие пялиться из окон факультета на постепенное пробуждение Невы. Выходить на набережную и с умным видом рассуждать о том, что "лед пошел - скоро навигацию откроют", - так, как будто бы меня это искренне волнует. Выползать утром из дома и до боли в животе тянуть носом воздух, пытаясь уловить тот самый невыразимый, необъяснимый запах весны. Наблюдать, как улицы и кузова брошенных машин освобождаются от снега и обнажают все свои незамысловатые тайны, о которых ты уже и забыть успел за долгую зиму. Поддерживать общие беседы о весне, солнце, глобальном потеплении и резиновых сапогах.
Прятаться от назойливого солнца. Кто сказал, что в Питере солнца не бывает? На мой взыскательный взгляд, его слишком много для этого города. И рано или поздно приходит время, когда солнечные очки на целый сезон становятся вернейшим спутником, - ближе и вернее, чем Луна по отношению к Земле.
Солнце сушит асфальт. На этой планетке довольно широкий ассортимент приятных зрелищ, и сухой асфальт светло-серого цвета - одно из них.
Всех резко начинает волновать. Всю зиму никого не волновало, а тут вдруг волнует. Это просто такое состояние - вроде "меня тошнит", "меня трясет" - "меня волнует".
Каждую весну чего-то ждешь. Даже если утверждаешь, что ничего. Не то чтобы надеешься на что-то, но завтрашний день становится несколько интереснее.
Потом всё как-то резко окрашивается в яркие цвета, а ты опять не заметил, как закончилось межсезонье.
На лете ноль восьмого все закончилось. Два следующих лета прошли в потугах родить радость по поводу, собственно, лета. Как в том спектакле у Гришковца - "стоишь в Лувре перед этой Моной Лизой и понимаешь, что ты должен чувствовать что-то великое. Да чувствуй же, зараза! Давааай, чувствуй уже быстрее, ты за этим сюда приехал! - а ничего не чувствуешь". Те же запахи, звуки, действия. Но не то, совсем не то.
И все равно я люблю лето. Хотя уже на втором месяце я начинаю страстно хотеть какого-нибудь другого времени года, ибо задолбало солнце, жарко и вообще.
Завтра переобуваемся. Спасибо тебе, моя первая зима на колесах. Было круто, обязательно повторим.
Помните? Тот самый, с кривыми рисунками и придуманными за десятиминутную перемену данными на прошедший месяц, любимое задание учителей советской закалки и мучение для сренестатистического пятиклассника.
Навело на мысли.
При всем своем равнодушии к большинству цветущей и зеленеющей органики (равно как и к прыгающей и бегающей) я всегда с удовольствием отмечаю перемены в погоде. Больше радуют перемены к тёплому, конечно. Осень любить нынче модно, да и Пушкин опять же со своим авторитетным суждением, но всё же.
Я не люблю Питер, но мне доставляет некоторое удовольствие пялиться из окон факультета на постепенное пробуждение Невы. Выходить на набережную и с умным видом рассуждать о том, что "лед пошел - скоро навигацию откроют", - так, как будто бы меня это искренне волнует. Выползать утром из дома и до боли в животе тянуть носом воздух, пытаясь уловить тот самый невыразимый, необъяснимый запах весны. Наблюдать, как улицы и кузова брошенных машин освобождаются от снега и обнажают все свои незамысловатые тайны, о которых ты уже и забыть успел за долгую зиму. Поддерживать общие беседы о весне, солнце, глобальном потеплении и резиновых сапогах.
Прятаться от назойливого солнца. Кто сказал, что в Питере солнца не бывает? На мой взыскательный взгляд, его слишком много для этого города. И рано или поздно приходит время, когда солнечные очки на целый сезон становятся вернейшим спутником, - ближе и вернее, чем Луна по отношению к Земле.
Солнце сушит асфальт. На этой планетке довольно широкий ассортимент приятных зрелищ, и сухой асфальт светло-серого цвета - одно из них.
Всех резко начинает волновать. Всю зиму никого не волновало, а тут вдруг волнует. Это просто такое состояние - вроде "меня тошнит", "меня трясет" - "меня волнует".
Каждую весну чего-то ждешь. Даже если утверждаешь, что ничего. Не то чтобы надеешься на что-то, но завтрашний день становится несколько интереснее.
Потом всё как-то резко окрашивается в яркие цвета, а ты опять не заметил, как закончилось межсезонье.
На лете ноль восьмого все закончилось. Два следующих лета прошли в потугах родить радость по поводу, собственно, лета. Как в том спектакле у Гришковца - "стоишь в Лувре перед этой Моной Лизой и понимаешь, что ты должен чувствовать что-то великое. Да чувствуй же, зараза! Давааай, чувствуй уже быстрее, ты за этим сюда приехал! - а ничего не чувствуешь". Те же запахи, звуки, действия. Но не то, совсем не то.
И все равно я люблю лето. Хотя уже на втором месяце я начинаю страстно хотеть какого-нибудь другого времени года, ибо задолбало солнце, жарко и вообще.
Завтра переобуваемся. Спасибо тебе, моя первая зима на колесах. Было круто, обязательно повторим.